— Ольга, два года назад в Драмтеатре уже был твой сольный концерт, концерт «Мои цветные сны». На следующее утро ты хотела сварить хороший кофе и подумать о будущем. Какие планы построила?
— Я выпила кофе и в тот же день подумала о концерте в Москве. Ровно год назад был сольный в «Мьюзик-холл». Назывался «Джаз и классика». А потом уже задумалась о том материале, который хотелось бы выдать, переварив через себя, через мозг, сердце. Захотелось сделать такой концерт, наверное, который ближе подходил к моему характеру, к моей бешеной энергии. Это «Драйв». В программе собраны одни из лучших блюзов, рок-песен, джазовых и поп-композиций. Выдам тот материал, может быть, о котором мечтала много-много лет.
— Тебя увидят с новой стороны?
— С новой, однозначно. Кто-то не слышал и не видел, какой я была очень давно. Для кого-то открытие, удивление, что я всё это могу петь, исполнять, браться за такой серьёзный материал. Это некие риски! Я всегда говорю, если я взяла материал, то хотелось, чтобы люди услышали меня в этом материале, а не материал во мне.
— Ты дебютировала в 1988 году в группе «Ночной сеанс». Можно считать год юбилейным. Как росла та вокалистка Оля?
— Оля ещё растет! У Оли ещё много впереди. Главное, было бы желание и здоровье. Имею в виду связки и дыхательный аппарат.
— Спотыкалась?
— Ха! И подножек сколько было, и масло лили под пол. Это образно говорю. Я всегда говорю, что в нашей жизни ничего просто так не происходит. Я благодарю друзей за поддержку, за то, что поверили в меня. И благодарю своих врагов, которые научили, как правильно идти и работать. Если бы не было этих препятствий и путь был выложен из лепестков роз, было идти гораздо проще, если не почувствовал колючек в ногах…
— Как в большом театре?
— Это везде. Можно говорить о любом тяжелом труде. О любом. Не только в творчестве, музыке, искусстве. Очень сложно без ошибок, без предательств, каких-то элементов. Человек не может состояться как руководитель, как исполнитель, когда слишком сладко. А, может, и хорошо. Мне пока это неизвестно. Один раз сильно наступишь, по лбу получишь — второй раз уже задумываешься. Методом проб и ошибок научилась. Я дважды не захожу в один и тот же огород.
— Среди врагов больше представительниц слабого пола?
— Мужчин больше. Мужчины считают, что женщине вообще проще решать какие-то переговорные дела. Они считают, что внешность — 100% успеха. Но никто не забывает, когда заходишь на серьезные встречи, когда судьба клуба или ещё чего-то решается, в первую очередь, встречаешь же руководителей мужчин. Обращают внимание, как на женщину. Нам сложнее доказать, что мы и умные, и красивые, и талантливые, и скромные! Это всегда сложнее. И многие мужчины мне говорили: «Тебе легко — улыбнулась, моргнула и все в шоколаде!»
— Однако есть мужчина, который никогда не предавал, знал о трудностях и вместе с тобой в 90-х пробивал дорогу. Это Анатолий Михайлович Берестов. Веришь, что это была неминуемая встреча?
— Я вообще человек, верящий в некоторые и чудеса, и судьбоносность. И считаю, все просто так никогда не происходит. Если встреча происходит с каким-то человеком, то для чего-то должна произойти. Я благодарна судьбе за встречу с неоднозначным, неординарным, многогранным, по-детски открытым, эмоциональным очень. Он меня многому в жизни научил и как человек примером своим, и как музыкант, который приоткрыл дверь в джаз и позволил в своё время выступать с лучшими мировыми звёздами, участвовать в джем-сейшене. Дорогого стоит. Первое выступление было с Сергеем Манукяном. И я сегодня даю пример. Приглашаю молодых исполнителей, кто обучается, чтобы ходили на концерты совершенно бесплатно, чтобы слушали, учились играть, исполнять. Для меня это встреча — огромный пласт в моей жизни.
— Когда не стало Анатолия Михайловича, общественность будоражил главный вопрос о том, кто продолжит его дело? И ведь тогда многим казалось, что лучшей кандидатуры, чем Ольга Юшкова, не найти.
— Это решалось тоже, наверное, на небесах. По-другому даже не назову. Потому что решилось 10 мая 2006 года. Произошло назначение губернатором. Пригласили и назначили на пост. Никто не спрашивал… буду-не буду, смогу-не смогу. Когда пришло осознание, что у меня за спиной 70 с лишним человек, у тебя крупнейший фестиваль и концерты, звание «губернаторский» и все остальное, я поняла, что мне нужно войти в шкуру директора. В хорошем смысле. Я полезла в документы, я полезла в законы, начала изучать бюджетный кодекс, я начала изучать статьи бюджетных расходов, планирование, финансирование. Получила образование по специальности финансово-экономический менеджмент, потому что музыкального образования не хватило бы для таких вещей. Начала искать людей, которые могли бы помочь профинансировать фестиваль. Потому что почти все отошли, кто помогал, за исключением двух человек, а потом уже нашла своих друзей, которые помогают сегодня. Выстроена колоссальная работа. И я даже чуть-чуть не ожидала, что будет так страшно и серьезно.
— Тем не менее Сибирская империя джаза, а именно так Леон Пташко назвал джаз-клуб «Геликон» на одном из фестивалей, процветает. Каково быть императрицей?
— Ох, это громко сказано. Не считаю, что какая-то императрица. Нет такой короны на голове и никогда не хотелось с ней ходить. Я благодарна всем своим друзьям, которые прилетают на концерты. И они, конечно, со стороны смотрят, называют так и дают высокую оценку. Я занимаюсь настолько своим делом — нужным, любимым. Я не хочу где-то быть там, далеко. Всё равно в строю с моими подчинёнными, с коллегами. С музыкантами вникаю и в организационные вопросы, стараюсь владеть всей информацией. Я не чувствую себя какой-то императрицей, я просто классный директор, классный продюсер, вокалист.
— А те люди, что с короной; те, что мнят себя звездами, но ничего из себя не представляют, как ты к ним относишься?
— Это болезнь. Это болезнь. Каждому в жизни даются испытания. Вот реально пройти медные трубы — это самое тяжелое. Потому что у человека положение, признание, вылезет чуть-чуть из-под стола, чуть-чуть, ему кажется, что он велик. Это говорит о его невоспитанности. Неправильные люди были, не подсказали или наоборот, восхвалили. Многие живут, не могут справиться. Это медные трубы! Он просто говорит: «Я всё! Я крутой!» А там ещё работать и работать, и работать. Я до сих пор для себя и для своих коллег открываю что-то новое. Когда в людях присутствует это качество, я стараюсь с такими людьми не сотрудничать. В моем понимании человек должен постоянно развиваться. Есть физический предел, как в спорте. Хотя люди развиваются и в 40, и 50 лет. Это проблема головы.
— Что с такими «звездными» артистами ты стараешься не общаться, охотно верю. Все гости Международного фестиваля «Джаз у старой крепости» им. А. Берестова всегда открыты для общения. 11 апреля он стартует в 35 раз. Как поменялся формат и публика?
— Люди поменялись, конечно. Многие уехали, многих не стало, много пришло из других городов. Стали подтягиваться на наши фестивали из Междуреченска, Белова, Кемерова, из Томска. Есть люди, которые прилетают по делам из Америки, из Австралии. Приехали, а тут фестиваль или концерт. Праздник и подарок судьбы для нас для всех. Замечательно, что есть место, куда можно прийти, отдохнуть, послушать хорошую качественную музыку. Мы должны гордиться, беречь, сохранять. Формат немного поменялся, но не кардинально. Звёзды радуют, много имен на этих фестивалях российских и не только. Мне оценить очень сложно, я в процессе нахожусь, а человек со стороны может. Мне кажется, фестивали стали масштабные, серьезные, с хорошим списком звезд, с хорошей атмосферой. В зале встречаешь людей, которых год не видел. Это праздник!
— Какие еще провинциальные города могут похвастаться такими джаз-клубами? Столицу не берем в пример.
— А почему столицу не берем? Давайте честно. Нет таких клубов. Такого клуба нет ни где: в три этажа, с муниципальным статусом, такого нет. Клуба, где можно получить образование, пусть это не лицензированное образование, но это студия, в которой дается хорошая подготовка к первой ступени для поступления или в музыкальный колледж, или в какой-то институт. Это то заведение, в котором есть фестиваль на протяжении стольких лет. В этом году на культурном форуме в Санкт-Петербурге собрались люди — продюсеры, организаторы, которые занимаются фестивалями. Нас, может быть, из старейших, которые занимаются организацией джазовых фестивалей, три человека по России. Но у остальных нет своих помещений, нет клубов. Нет таких клубов в России, как «Геликон»!
— В советское время к джазу было двоякое отношение. Сегодня он закрепился, сегодня он трубит, кричит о своих лидерских позициях?
— Не просто кричит. Мы благодаря Игорю Михайловичу Бутману, мы заявили о себе как о джазовой державе. Это вообще пока уму непостижимо. Люди поймут чуть позже. ЮНЕСКО учредила, если память не изменяет, с 2012 или 2014 года, раз в год проведение Дня джаза. Мирового. Собирается комиссия, отсматривает, отслеживает музыкальные коллективы, смотрит площадки. И представляете, и ведь в этом году Россия выбрана. 30 апреля пройдет в Санкт-Петербурге. К нам прилетит Херби Хэнкок. Это пока уму непостижимо, что смогли провернуть наши коллективы – молодёжь и звезды — заявили о том, что джаз, этот уровень высочайший, что Россия-то одна из лучших стран по исполнительному мастерству и образованию джазовой музыке.
— Почему джаз?
— Это зависит от человека. Почему многие люди хотят быть популярными? Несколько таких составляющих. Первое – слава. Дурная такая, масштабная слава. Второе – быстрые деньги. Что такое классика? Это колоссальный труд. Это мозоли на пальцах от клавиш или игры на гитаре. Это труд, которым ты должен заниматься каждый день, как спортсмен. Это тернистый путь, потому что надо искать площадки, где-то выступать, где-то что-то делать. Это классика! И, в первую очередь, любовь. Что такое джаз? Это просто состояние твоё. Если ты такой человек, это твоё состояние, ты будешь идти напролом по этой полосе. Тебя не собьет ни ветер, образно говорю, ни безденежье. Это любовь к твоему делу. Джазмены – люди, которые обожают своё направление в искусстве. Может быть, со стороны фанатично смотрится, но это люди необыкновенные. Когда попадешь в круг джазменов, тебя какой-то вуалью накрывают. Такой кайф, такое удовольствие!
— И, конечно, драйв! Ольга, пройдет этот сольный концерт, минует фестиваль «Джаз у старой крепости». Каких высот хочешь ещё достичь?
— Речь не идет о каких-то высотах, речь идет о нормальном профессиональном подходе, когда хочется гастролей, каких-то новых фестивалей, новых имен и звезд. Хочется, чтобы развивалось. Просто пойдёт следующий творческий процесс, где буду придумывать что-то новое. О чем мечтать? Проведешь, выдохнешь, расчешешься и пойдёшь на работу. Есть такой анекдот. Вот что и будет!