– Как дела, Сергей Николаевич?
– Я всегда на позитиве. Но вот что-то беспокоюсь. Кризис. Внешнеполитические факторы — они ведь и нас касаются.
– Кризис — слишком расплывчато. Всё так серьезно?
– Бюджет города недополучает поступления от налогов, сборов. Очень большая недоимка. Бизнес снижает свои показатели, сокращает прибыль. А в таких условиях бюджет страдает.
Не хватает на ремонт дворов, дорог, содержание города. На строительство новых садиков, школ. К хорошему же быстро привыкаешь. Уже сложно остановиться. Казалось бы — областной день Шахтера в Новокузнецке прошел, столько к нему сделали, что хочется продолжать, такой мощный импульс к развитию получили. Это уже норма — каждый год делать город лучше.
Это как поток. Читал «Поток» Михая Чиксентмихайи? Вот у нас всё как в этой книжке. «В потоке дел встречаются трудности. Но они уже не огорчают, а дают тебе радость с ними бороться».
И то, что сегодня есть определенные финансовые трудности — это повод задуматься. Да, приходится что-то менять. От каких-то программ отойти. Иначе выстраивать отношения с бизнесом. Помогать предпринимателям. Самостоятельно искать новые ниши для развития бизнеса в городе. На какое-то время мэру приходится стать бизнесменом и подумать: что в городе нужно сделать — новое производство открыть? Новое направление освоить?
– От чего именно пришлось отказаться?
– Ну, пока мы ни от чего так и не отказались. Но кредиторская задолженность бюджета увеличилась.
– Это проблема только нашего города?
– Нет, это общая тенденция в стране. Меньше движения капитала. Экономика нашего региона взаимодействует с экономиками более 80 стран. Это партнеры, у которых либо наши предприятия что-то покупают, либо мы что-то им поставляем. Предприятия привыкли получать импортные комплектующие. Для горно-шахтного оборудования, например. Сейчас этого нет. Значит, нужно придумывать что-то свое.
– Мы это чувствуем острее, чем соседние регионы? Потому что мы ресурсный регион, город угля и металла?
– Да, на нас это сказывается в большей степени. Вот взять наш гигант — объединенный Западно-Сибирский комбинат. Большинство современного оборудования — импортное. Американское, немецкое, итальянское. Лидирующих поставщиков. Нужны запчасти, причем от производителя. Чуть что — останавливается целая производственная линия. Вроде бы, это проблемы собственника. И городскому бюджету от них ни тепло, ни холодно. Но если предприятие работает без прибыли, оно же не платит налоги, сборы, правильно? Плюс ко всему многие предприятия промышленные вынуждены сокращать издержки на содержание персонала. Платят меньше зарплаты — меньше начислено НДФЛ.
Бюджет в доходной части постоянно уменьшается, уже второй год подряд. Только из-за этого. Соответственно, сколько денег — столько песен. Отказываемся от ремонта дворов. Мы в этом году не построили ни одного детского садика, ни одной школы. Потому что эти затраты настолько велики, что бюджет их в одиночку не выдержит. Например, чтобы построить цифровую школу, нужен миллиард рублей. Построить детский садик — минимум 250 млн. И если с садиками сейчас в городе все хорошо, очередь ликвидирована, то школы по-прежнему нужны.
Энергетика изменений
В сквере под елочкой — большой черный пакет с мусором. Не доглядели коммунальщики, забыли вынести. Прерываемся с беседой, глава города звонит кому-то.
– Прямо на аллее. Стыдно. Дети гуляют, видят. Да, прямо сейчас. Да я вот тут возле этого беспорядка стою. Ничего. Поищут — найдут. Чтобы наверняка — пусть заново подметут всё. Но чтобы бардак убрали. Я тут еще погуляю, проверю, — Сергей Николаевич убирает мобильник. — Так о чем мы?
– У города много проблем?
– Они есть, от них не отмахнуться. На Ильинке нет ничего, кроме многоэтажек. Ни бассейна, ни кинотеатра. Там «камера хранения». Люди вечером приезжают и хранят себя в квартирах, чтобы с утра опять в город уехать. Это же неправильно?
Дороги — они каждый год должны обновляться, подлечиваться, каждый год мы должны создавать новые направления, развязки, существующие дороги расширять. Мы это делаем. Но не в той мере, как хотелось бы.
– Но ведь город меняется. На уровне ощущений, восприятия: смотришь по сторонам, глядишь в окошко автобуса — новые объекты появляются, чисто, аккуратно, нарядно.
– Горожане видят внешние проявления нашей работы. Да, я и сам получаю наслаждение от того, каким стал город. Я чувствую энергетику изменений. Особенно сейчас, когда Новокузнецк расцвел золотом, багрянцем, осенними красками, и на улице солнечно, радостно. Мы до сих пор моем и пылесосим дороги, воздух стал прозрачный, звонкий. Работают фонтаны. Мамы, дети гуляют. Красота кругом. Тут подкрашено, там поправлено. Но люди не знают всей глубины процессов. Они не погружены в это. А мэру по долгу службы положено каждый день видеть жизнь города в отчетах, цифрах, аналитике.
Я вообще считаю себя системным человеком, и все, что я делаю — неспроста, не с бухты-барахты, встал с утра — чего бы сотворить?
Люди должны стать частью наших действий. Город — наше общее пространство. Результаты должны стать победами. Победы должны твориться за два года. Помните, такие лозунги у нас внедрялись, и какое отторжение на первых порах они вызывали, сколько скепсиса и неверия? Надо мною тогда все смеялись. Думали, что я дурачок. И что? А вот получилось у нас! За два года — получилось. Город стал прозрачным, понятным. И атмосфера поменялась. Восприятие на уровне подсознания.
– А в чем это выражается?
– У моих коллег стало больше понимания, например. К моим требованиям, которые кому-то могут показаться необычными. К поручениям. Я хочу, чтобы чиновники чувствовали себя не отдельной группой лиц. А чтобы понимали, они — те же самые горожане, земляки, граждане. Мы — «одни из». Нельзя ходить с охраной, нельзя ездить в наглухо затонированном автомобиле. Нельзя посылать подчиненных за продуктовыми наборами, чтобы чиновник никогда не заходил в магазин, не ходил в школу к своему же ребенку.
Мы должны проехаться вместе с горожанами в электричке, в автобусе. Послушать, о чем люди говорят, что их волнует. В очереди в магазине у кассы постоять.
– А вы сами в транспорте когда ездили в крайний раз?
– Ну, так случилось, что в последнее время часто приходилось кататься на троллейбусе. Мы же обкатывали новый маршрут по проспекту Курако, после большого ремонта. Очень мне нравится в троллейбусе с пенсионерами поговорить. Я очень люблю старшее поколение. Они очень простые. Прямолинейные, искренние, в них есть живая эмоция. Когда общаешься с людьми напрямую, будь то пенсионеры или молодежь, это дает энергетику хорошую. Даже когда меня критикуют. Это конструктивная критика.
Когда ты находишься в контакте с горожанами, ты видишь и понимаешь проблемы города. Я еду за рулем и вижу дырку в асфальте. Могу позвонить и сказать — заделать. Вижу аварийное дерево — значит, надо пилить. Вижу, как столб на проводах повис — уберем. Это надо делать в живом режиме, не прерываясь. Как будто ты дома у себя. Заходишь в квартиру и видишь — вот тут обои оторвались, надо подклеить, вот тут линолеум отошел — надо прижать. Город — это большой дом. Пока за ним следишь, пока он руку чувствует, все будет и чисто, и опрятно, и будет работать.
Экология сознания
Мимо с лихим присвистом промчалась девочка-подросток на скейтборде. Колеса грохочут по асфальту. На вираже тинэйджер ловко перескакивает поребрик, развернув доску на 180 градусов.
– Круто, — хмыкает градоначальник. — Я тоже на доске катаюсь. Только у меня лонг. Такая длинная доска, большая, лонгборд называется, — объясняет он, видя непонимание.
– Падаете?
– Бывает, — мэр показывает ладонь: кожа содрана об асфальт. — Но поднимаюсь.
Некоторое время обсуждаем спортивные увлечения. Но все-таки возвращаемся к городским проблемам и способам их решения.
– Мы вот с друзьями недавно рассуждали. Вывели такую формулировку: сознание тоже бывает экологически загрязненным. Если тут аналогии с загрязнением окружающей среды продолжать, можно даже вывести определение предельно-допустимой концентрации «токсинов» в человеческом сознании. Когда ПДК превышен, человек позволяет себе хамить в очереди, ругаться, драться. Проявлять низкую культуру поведения. Элементарно — бросить окурок мимо урны, нарисовать что-нибудь на свежеокрашенной стене. Из машины выкинуть в окно салфетку. Разбить бутылку там, где гуляют дети. Вырубить кабель. Украсть.
– Как бороться с проявлениями загрязненного сознания?
– Не поддаваться этой отраве. «Что бы ты ни делал, делай мир лучше». Какие признаки у загрязнения? Когда человек раздражителен, потому что уверен, что живет в городе без перспектив. Когда все надоело, хочется сбежать из города. И это загрязненное сознание можно почистить. Чем? Красивым, ухоженным городом. Свежим воздухом. Улыбками. Положительными примерами.
– Есть готовый рецепт внедрения положительных примеров?
– А тут нужно переходить к позиционированию лидерства. В любой сфере городской жизни нам нужны лидеры. Это очень позитивные люди, которые, во-первых, самих себя ведут к чему-то, а во-вторых — они дают пример своему окружению. И не важно, директор ты или рабочий, начальник или подчиненный, может, ты дворник? — Сергей Николаевич задумывается на секунду, улыбается чему-то и продолжает:
– Вот у меня есть знакомая женщина, я ее каждое утро вижу, когда иду на работу. Шесть утра, дождь ли, солнце ли, она всегда со своей метлой уже работает и всегда улыбается. Это настолько красивый человек! У нее смеющиеся глаза, белозубая улыбка. Она всегда здоровается. Она не плачет, что она делает какую-то низкооплачиваемую работу. Она лидирует в своей области — она наводит чистоту. А после того, как она закончила работу, скорее всего, идет на другую. И я уверен, что и там она — лидер. И в семье такие люди всегда позитивны, они будут удачны сами и будут поддерживать силу духа в близких. Вот бы все такими стали!
– Это можно расценивать как стратегию? Кризис давит, рутинная борьба с его проявлениями — это не больше, чем тактические шаги, а вот цель, к которой мы движемся — это изменить восприятие города самими горожанами?
– Абсолютно верно.
– Получается?
– Я в этом не сомневаюсь.
Нужно выходить из тупика
– Молодые люди, можно спросить? — подходит пожилая дама в голубом кардигане. Элегантным жестом поводит вокруг рукой. — Здесь где-то отделение банка. Не подскажете, как пройти?
Сергей Николаевич охотно объясняет дорогу. Тут недалеко — за угол дома зайти и внимательно смотреть налево. Дама благодарит и долго смотрит нам вслед: похоже, не сразу узнала мэра.
– Как считаете, есть ли у Новокузнецка потенциал?
– Однозначно. У города есть молодежь. Есть хорошие учебные заведения. В том числе сильные среднетехнические учреждения образования, что очень важно для крупного промышленного центра. Должен быть сильнейший ВУЗ, сейчас мы работаем над тем, чтобы создать целый студенческий кампус. Он будет новым драйвером роста для города. А пока у нас драйверы роста привычные — углехимия и металлургия. В этих отраслях нужны новые мыслители. Свежие концепции. Плюс ко всему нам нужна принципиально новая отрасль. Я считаю, ею может стать электроника. Программное обеспечение. Сейчас весь софт — очень дорогостоящий продукт, а хороших специалистов в сфере высоких технологий готовят и у нас, и в соседних регионах, куда наша молодежь может ездить на обучение.
Сейчас Новокузнецк — это ядро агломерации. Если посчитать население всех соседних городов, связанных с нами территориально, транспортно, экономически, социально, получится примерно 1,5 млн человек. Потенциально сверх-город на основе Новокузнецка — крупнее Новосибирска. Появится возможность стать крупным центром международной торговли — появятся новые предприятия, новая инфраструктура, города окончательно объединятся. Нам необходимо только выйти из тупика. Прорубить путь на Юг и на Восток.
– Вы намекаете на проекты развития транспортной сети? Железнодорожная магистраль параллельно с автомобильной трассой?
– Да. Именно. В Новокузнецке очень удачная геосегментация. Это повод для оптимизма. Если посмотреть на карту, где мы? Точно посередине. Центр континента. Что нам мешает стать крупным логистическим, транспортным центром для торговли между Западом, Востоком, Россией и ближневосточными странами? Только то, что пока что, на сегодняшний день, мы находимся в транспортном тупике. Мы далеко от Транссибирской магистрали, в отличие от Кемерова и Новосибирска. Но у нас два перспективных направления — на юг, через Шерегеш и Алтай в Монголию и Китай, и на Восток — через Абакан к дальневосточным портам.
– Об этом проекте уже давно говорят. Но в том и дело, что пока только говорят. Вы сами-то верите в то, что он реализуем?
– На уровне региона — конечно, нет. Тут нужны слишком крупные вливания. Слишком долгосрочные инвестиции. С этим можно справиться, имея поддержку федерального центра и корпораций.
– Так что же — ехать в Москву и просить?
– Конечно. Этот проект нужно оформить в конкретную концепцию, потом развить ее в экономическую программу. Провести анализ. Показать сильные стороны, отсутствие угроз, перспективу. Необходимо этим заниматься.
– А сейчас почему никто не занимается?
– Долгосрочные проекты пока не стоят на повестке дня. В том то и дело, что кризис отравляет сознание, и люди в панике ничего не делают. Все стараются решать те проблемы, что стоят здесь и сейчас. А психология преодоления любого кризиса в том и состоит: когда на тебя надвигается волна, взберись на нее, загляни — что за ней? Не надо поддаваться мелким страхам. Безвыходные ситуации бывают, но редко.
– Новокузнечане — какие они? Сможете охарактеризовать?
– Люди независимые, самостоятельные. Гордые, любящие свой город, с высокой долей патриотизма. Люди с большими амбициями и вместе с этим люди с большими ожиданиями. Они требуют от окружающих и в большей степени от власти привносить изменения с каждым годом. Люди, умеющие критиковать. Причем они умеют так хлестать критикой, что это будет и больно, и стыдно. Люди, которые никогда не будут молчать. Люди, которых тяжело вести куда-то, если они этого не хотят. Хорошие бизнесмены, спортсмены, отличные родители. В них есть то, что присуще искреннему человеку. Хорошо иметь таких людей в друзьях и не дай Бог — во врагах.
Источник: Русская планета